3598
11
Наверняка вы видели странных котиков из живописи Средневековья. Все они поражают своей, эм, необычностью. Почему же они такие забавные и несуразные?
Картины с ними веселые, только вот судьбинушка у наших средневековых пушистиков была так себе. В 1233 году недалекий Папа Римский Григорий IХ в своем послании объявил черных котов прислужниками сатаны. Там же он описал ритуал создания общины еретиков, во время которого участники кружка якобы целовали статую черного кота под хвост, а сам дьявол изображался получеловеком-полукотом. С тех пор черных котов истребляли как помощников ведьм и приспешников ада. Вот уж точно «только черному коту и не везет».
Часто коты изображены как некие иллюстрации к книжкам. И не просто так! Художники средневековья строго соблюдали правила символов, их религиозный характер не позволял авторам отходить от политики партии. Поэтому кошки, как союзники нечистых сил, на долгое время ушли из полноценных картин художников, иногда мелькая в иконописи как отображение лени и похоти, а иногда даже показывали обман и измену.
Часто коты изображены как некие иллюстрации к книжкам. И не просто так! Художники средневековья строго соблюдали правила символов, их религиозный характер не позволял авторам отходить от политики партии. Поэтому кошки, как союзники нечистых сил, на долгое время ушли из полноценных картин художников, иногда мелькая в иконописи как отображение лени и похоти, а иногда даже показывали обман и измену.
×
Даже страшно представить, кого он тут поймал:
На некоторых средневековых изображениях кошки присутствуют даже в сцене соблазнения Евы в райском саду. Но это редкие случаи, в то время коты перебрались на страницы книг и бестиариев (это богато украшенные сборники статей про животных, включая мифических, иногда с поучительными историями и наставлениями).
И вот для книжек авторы часто не заморачивались. К тому же во времена Средневековья художники не использовали правила перспективы, да и техники были довольно простые. Ведь практически вся живопись была религиозной, и значит тут нужно не любоваться красотой, а выдавать поучительные сюжеты и добавить нужных символов. А уж в книгах и подавно!
И вот для книжек авторы часто не заморачивались. К тому же во времена Средневековья художники не использовали правила перспективы, да и техники были довольно простые. Ведь практически вся живопись была религиозной, и значит тут нужно не любоваться красотой, а выдавать поучительные сюжеты и добавить нужных символов. А уж в книгах и подавно!
А как вам кот-Папа Римский?
Еще одной побочной причиной таких странных изображений было желание художников наделить котов человеческими чертами и поведением. У пушистых появились брови, человеческие лица, они научились прибираться дома и играть на музыкальных инструментах.
Мягко говоря, получалось так себе))
Мягко говоря, получалось так себе))
Но такое безобразие не могло длиться долго, и скоро котов перестали обижать. Они снова стали любимцами народа и аристократов. Великий Леонардо да Винчи писал: «Любая домашняя кошка — это шедевр, созданный природой».
Леонардо да Винчи любил делать наброски котиков:
А некоторые правители были от котиков без ума. Например, царь Алексей Михайлович так любил своего кота, что якобы упросил голландского художника Фредерика де Мушерона нарисовать его портрет.
«Подлинное изображение кота Великого князя Московского Алексея Михайловича»
Как итог – не обижайте котиков, друзья! Это уже делали средневековые художники)
Больше интересных историй из мира живописи можно посмотреть в моем инстаграме, там интересно:
Ссылки по теме:
- Художник Скотт Талман: рутина повседневной жизни
- Египетский студент за 10 месяцев нарисовал Нью-Йорк в мельчайших деталях
- Дизайнер наглядно показал уникальность стилей легендарных художников, объединив 4 их картины в одну
- Мини-Моне: 16-летний импрессионист покорил рынок современного искусства
- Француза покорил Дикий Запад
Новости партнёров
реклама
После прорыва Блокады Ленинграда, одними из первых туда пришли вагоны с котами, понятно почему.
Уникальна тем, что фигура женщины авторства Николая Павловича Чехова, родного брата классика, вторит общему настроению картины.