945
5
Уже десять лет сотрудники центра социальной адаптации Василия Великого водят «малолетних преступников в походы». Последние шесть лет — на Север. Там, на севере, очень быстро взрослеют. Из похода на дальний Север ребята возвращаются другими. На Севере не забалуешь.
В центр социальной адаптации Василия Великого никто не приходит просто так. Каждого сюда направляют. Страдательный залог. Направляет комиссия по делам несовершеннолетних, а многих — суд. Отбывать наказание. Исправляться.
Приходят хмурые парни, уверенные: да вертели они все и всех. Приходят с ними растерянные родители.
А через год — столько длится курс реабилитации — они выходят другими. И дети, и родители.
Таким подросткам мало кто помогает, они как-бы не заслужили. Про них говорят: уголовник, гопник, отбросы, ничего хорошего не вырастет, загубленная жизнь. И еще — «сами виноваты», «никто не заставлял», «да у нормальных детей всего этого нет, а вы с ними цацкаетесь». И что же, утопить их как котят? Тут не топят. Тут помогают выплыть.
Приходят хмурые парни, уверенные: да вертели они все и всех. Приходят с ними растерянные родители.
А через год — столько длится курс реабилитации — они выходят другими. И дети, и родители.
Таким подросткам мало кто помогает, они как-бы не заслужили. Про них говорят: уголовник, гопник, отбросы, ничего хорошего не вырастет, загубленная жизнь. И еще — «сами виноваты», «никто не заставлял», «да у нормальных детей всего этого нет, а вы с ними цацкаетесь». И что же, утопить их как котят? Тут не топят. Тут помогают выплыть.
×
Перед выходом в дорогу мы все разговариваем. Настрой таков — ты прошел курс реабилитиации, если ты прошел «Школу странствий». Это заключительный аккорд твоей работы, тяжелой работы, которую ты над собой сделал. Сам, не мы — мы тебе создавали условия для того, чтобы ты сам осознал свою жизнь и сделал выбор. И что ты собрал за это время, с чем ты пришел к финалу — ты сам посмотришь сейчас. Это экзамен, да. Переход.
Они идут по приходам, по монастырям, к батюшкам знакомым… Где на автобусе, где пешком — на спине все пожитки, останавливаясь, где пускают, работая за ночлег и еду, собирая монастырям картошку, чиня сломанное, строя нужное. Звездное небо видели. По горной гряде рядком шли. На монастырской кухне послушание исполняли. Горную реку переходили по подгнившим доскам. И воспитатель, и воспитанник: рядышком.
Они идут по приходам, по монастырям, к батюшкам знакомым… Где на автобусе, где пешком — на спине все пожитки, останавливаясь, где пускают, работая за ночлег и еду, собирая монастырям картошку, чиня сломанное, строя нужное. Звездное небо видели. По горной гряде рядком шли. На монастырской кухне послушание исполняли. Горную реку переходили по подгнившим доскам. И воспитатель, и воспитанник: рядышком.
Где живут? А где придется. То в палатках, под открытым небом. То пустят в монастыре в домике пожить. А иной раз в дружественном приходе просто на двор запустят — нету домиков…
Связи, которые в привычном мире оставались где-то далеко-далеко, за кадром — тут становятся очень зримыми. Ты помогаешь — и тебе помогают. И они вдруг начинают чувствовать свою большую ответственность за происходящее. Сбегать ягод набрать к утренней каше. Нарубить дров. Помочь в ответ на заботу, первым помощь предложить. Включиться. Видеть мир вокруг себя.
Самое тяжелое начинается на двадцать первый день. Это классика всех программ по реабилитации — кто-то только перед походом появился в центре, кто-то только проходит отвыкание от веществ… Раздражение, усталость, гнев.
— В эти дни не зря мы всегда оказываемся на Соловках. Это высшая точка. Край земли. Пик путешествия — ехали на автобусе, на байдарках плыли, шли, шли… И дошли наконец. Кроме воинских частей и монастыря, ничего нет вокруг. Природа на тебя смотрит, суровая. И простые суровые люди.
Связи, которые в привычном мире оставались где-то далеко-далеко, за кадром — тут становятся очень зримыми. Ты помогаешь — и тебе помогают. И они вдруг начинают чувствовать свою большую ответственность за происходящее. Сбегать ягод набрать к утренней каше. Нарубить дров. Помочь в ответ на заботу, первым помощь предложить. Включиться. Видеть мир вокруг себя.
Самое тяжелое начинается на двадцать первый день. Это классика всех программ по реабилитации — кто-то только перед походом появился в центре, кто-то только проходит отвыкание от веществ… Раздражение, усталость, гнев.
— В эти дни не зря мы всегда оказываемся на Соловках. Это высшая точка. Край земли. Пик путешествия — ехали на автобусе, на байдарках плыли, шли, шли… И дошли наконец. Кроме воинских частей и монастыря, ничего нет вокруг. Природа на тебя смотрит, суровая. И простые суровые люди.
Там начинаешь понимать, что такое направить эту энергию, этот их адреналин в мирное русло. Потому что они разрушители, конечно. С программой самоуничтожения внутри. И себя, и своих близких, и мира вокруг.
Это наш профессиональный принцип — отделяй человека от его поступка. Момент очень важный. На поступок мы сразу реагируем, а человека уважаем. Ты не то, что ты делаешь, ты можешь выбирать другое. И ты должен понимать последствия своих поступков. Ведь пока ты их не понимаешь, ты будешь их совершать и совершать. Тут-то, наконец, и случается у них этот разрыв.
Это наш профессиональный принцип — отделяй человека от его поступка. Момент очень важный. На поступок мы сразу реагируем, а человека уважаем. Ты не то, что ты делаешь, ты можешь выбирать другое. И ты должен понимать последствия своих поступков. Ведь пока ты их не понимаешь, ты будешь их совершать и совершать. Тут-то, наконец, и случается у них этот разрыв.
Центр этот, три этажа в обычном парадном, похож на ходячий замок Хаула: не знаешь, куда откроются эти двери, то ли обратно, то ли в нормальную жизнь. Смотря куда толкать.
Финансирования у центра Василия Великого больше нет.
Зато есть дети. Немного детей, не особо-то нужных кому-то еще, тех детей, что не снимешь умильной открыткой с отчетом для спонсора. Каждый год возвращающихся с севера — другими. Сдавшими свой экзамен.
В источнике больше фото и несколько историй ребят из центра.
Автор: Виктория Головинская
Финансирования у центра Василия Великого больше нет.
Зато есть дети. Немного детей, не особо-то нужных кому-то еще, тех детей, что не снимешь умильной открыткой с отчетом для спонсора. Каждый год возвращающихся с севера — другими. Сдавшими свой экзамен.
В источнике больше фото и несколько историй ребят из центра.
Автор: Виктория Головинская
Источник:
Ссылки по теме:
- 10 узлов, которые пригодятся в реальной жизни
- В Москве банда отрезала сотруднику МЧС руку и ногу
- Минутка сумасшедшего походного юмора
- 15-летняя китаянка перекроила тело и лицо ради потерянного бойфренда
- Потрясающие снимки молнии над Гранд Каньоном
Новости партнёров
реклама
