«Пляттские анекдоты» Ростислава Плятта

Его отцом был известный ростовский адвокат Иван Иосифович Плят, по происхождению «поляк, правда сильно обрусевший», матерью — Зинаида Ивановна Закаменная, украинка родом из Полтавы. В своих мемуарах Плятт писал:

«Мне рассказывали, что у моей колыбели сходились две бабки — Жозефина Феликсовна, мать отца, и Александра Лукинична, мамина мать, — и начиналась тихая битва. Одна следила, чтобы дитя не усвоило ничего из хохлацкой речи, другая, наоборот, охраняла слух ребёнка от всяческих полонизмов. Успеха добились обе: когда я вырос, выяснилось, что я не знаю ни одного языка, кроме русского».

Начав со школьного театрального кружка, в мечтах Слава уже видел своё имя на афише. Но по его мнению мешало только чересчур заурядное отчество – Иванович. И тогда шестнадцатилетний Плят решил похулиганить. Придя получать паспорт, он заменил отчество на Янович, а к фамилии прибавил дополнительную букву "т" – для звучности. Во МХАТ его тогда не взяли, но юношу заметили. Режиссёр театра познакомила дебютанта с Юрием Завадским. Бок о бок они проработали больше 50 лет.

Там, где появлялся Ростислав Янович, сразу становилось весело. Обладатель манер английского аристократа, он обожал своими шутками вгонять в краску дам. Анекдотами от Плятта заслушивалась вся Москва. Когда артист был особенно в ударе, мог и похулиганить, но только – интеллигентно.

Однажды еще до войны, молодой актёр играл с коллегами в покер на интерес. Ну и проиграл, а так как денег не было друзья потребовали чтобы он искупался голым под стенами Кремля. Милиционеры шутку не оценили. Плятта задержали, составили протокол, но сообщать на работу не стали. Документ о приводе в милицию артист бережно хранил вместе с наградами и с удовольствием демонстрировал.

С Фаиной Раневской он снимался в фильме «Подкидыш» в 1939 году. Плятт один из немногих артистов, кто сумел найти с вздорной и ехидной Фаиной Георгиевной общий язык. Как настоящий джентльмен, он легко пропускал мимо ушей все колкости в свой адрес.

Во время войны некоторые режиссеры пытались снять Плятта в роли жестоких фашистов. Но отрицательного персонажа из Плятта не вышло – любые герои в его исполнении получались обаятельными и вызывли симпатии у зрителей.

Одно время в парикмахерских, ресторанах, банях СССР висели объявления: «Чаевые оскорбляют достоинство советского человека». Плятт, рассчитываясь с парикмахером, неизменно приговаривал, косясь на плакат: «Обожаю оскорблять достоинство советского человека». Расплатившись и дав при этом щедрые чаевые, спрашивал: «Я достаточно оскорбил ваше достоинство?»

Актер Анатолий Адоскин по молодости играл с Пляттом в спектакле «Стакан воды». Роль очень скромная, из серии «Кушать подано», надо было выйти на сцену и объявить появление героя, которого играл Плятт: «Посланник французского двора маркиз де Торси!». Увидев, что молодой артист волнуется, Ростислав Янович подошел к нему и, как в старом театральном анекдоте, попросил: «Постарайтесь не сказать «посранник» вместо «посланник» и «марксист» вместо «маркиз». Неудивительно, что в результате Адоскин именно так и сказал.

Вообще же, для того, чтобы разыграть коллег, Плятту было достаточно показать им на сцене палец. Он делал это на спор, предупреждая актеров, с которыми ему предстояло вечером играть, о том, что это так и будет. Они отчаянно доказывали, что даже не улыбнутся, но когда Ростислав Янович во время действия, отвернувшись от зрителей, показывал одному из них указательный палец, тот начинал буквально умирать от смеха.

Коллеги платили ему той же монетой. В одном из спектаклей он должен был опознавать тело, лежащее под простыней на каталке. Чего только не выдумывал актер, игравший труп: то тюбетейку надевал, то косынку, то приклеивал нелепые усы и бороду - благо в костюмах и гриме в театре недостатка нет. Плятт на розыгрыши никогда не обижался, наоборот, ценил их. Лучшим, на его взгляд, шутником в театре Моссовета был Осип Наумович Абдулов, отец Всеволода Абдулова. Они с Пляттом все время соревновались, кто придумает розыгрыш посмешнее. Когда Абдулов умер, Плятт должен был говорить речь, но после того как директор театра объявил: «А сейчас последнее слово скажет Ростислав Пляттыч Ян!», не выдержал и начал - впрочем, как и все вокруг, - давиться от смеха, а потом, наклонившись над гробом, сказал: «Осип, ты и с того света со мной шутишь!».

Грамотно, элегантно, не нарушая хода сцены, разыграть, или как говорят в театре "расколоть" партнера всегда считалось своего рода шиком у актеров - больших и не очень. Тут были мастера своего дела - шоумены высшей пробы. И среди них долго первенствовал Ростислав Янович Плятт. В чопорной пьесе с конфликтом между хорошим и очень хорошим он вдруг выносил на сцену чудовищных размеров блюдо с бутафорскими пельменями и назойливо предлагал отведать партнерам...

Однажды актер Михаил Консовский (принц в фильме "Золушка") решил «отомстить» и разыграть Плятта. В спектакле "Стакан воды" он появился в роли гонца, которому дают поручение куда-то немедленно отбыть с бумагами. Эпизод на десять секунд, не больше. Консовский возник в образе дряхлого 97-летнего старца. На требование Плятта немедленно отбыть с бумагами он реагировал неадекватно:
- Ась?
В атмосфере зарождающегося безумия Плятт повторил требование.
- Кого это? - заскрипел "гонец".
Сцена мучительно затягивалась. Ростислав Янович силой впихнул старцу бумаги, которые, разумеется, тут же вывалились из его слабеющих рук. Давясь и отворачиваясь в кулисы, все персонажи начали собирать листы. Кончилось тем, что, собрав бумаги, Плятт схватил гонца на руки и вынес со сцены.

В темпераментной сцене с Марецкой Ростислав Плятт появился почему-то охрипшим, хотя его персонаж должен был запеть по ходу действия.
- В чем дело?! Что с тобой?! - поперек текста спросила Марецкая, знавшая за Пляттом многие кренделя.
- У меня катар верхних дыхательных путей, - пожаловался Ростислав Янович театральным шепотом.
- Пой нижними! - без паузы предложила хозяйка Театра имени Моссовета.
И Плятт запел "нижними". Это была отдельная песня.

В спектакле «Мнимый лжец» партнёршей артиста была Любовь Орлова. Актриса относилась к работе очень серьёзно и не любила театральные шутки и розыгрыши. Однажды Орлова зашла к Плятту за час до начала спектакля — ей хотелось повторить сценку. Но в гримёрке её ждал не интеллигентный кавалер, а… в стельку пьяный. Тут же валялись пустые бутылки. В ужасе актриса позвонила администратору. Тот её успокоил: «Мы уже всё знаем и нашли замену. Вот сейчас загримируем его под Плятта и пришлём к вам — репетировать». Через несколько минут к Орловой заходит совершенно трезвый Плятт и говорит не своим голосом - «Здравствуйте, я Сеня. Сегодня заменяю Ростислава Яновича. Говорят, что Орлова очень пристально разглядывала «Сеню» и почти поверила, но Плятт не выдержал и засмеялся, рассказав о розыгрыше. Она не разговаривала с ним месяц.

Рассказывает Павел Хомский:
– Ростислав Янович рассказывал мне, как в конце 1930-х годов он на спор голый купался под стенами Кремля. Вы можете себе представить, как это было опасно в ту пору?! Его, конечно же, арестовала милиция, было заведено дело. Но поскольку в это время фильм «Подкидыш» уже вышел на экраны и Плятт стал популярным артистом, то его из милиции выпустили, но исключили из профсоюза. Как ни странно, это не отбило у него желания хулиганить в дальнейшем. Например, в 1974 году во время гастролей мы собрались на читку пьесы у Плятта в номере. Было очень жарко, поэтому он встречал нас, завернувшись в белую простыню, но почему-то с пыжиковой шапкой на голове, которую ему подарили на концерте.

Ростислав Плятт подружился с Юрием Никулиным в 1960-х годах на съемках фильма Гайдая «Деловые люди», где сыграли блестящий дуэт в новелле «Родственные души». Позже сблизились еще теснее, поскольку стали соседями по дому. Один рисовал на снегу матерное слово, другой – поддерживал На этом любительском снимке запечатлены Плятт со своей супругой Ниной и с Никулиным, когда Юрий Владимирович зашел к другу по-соседски. Они жили в 16-этажном 1-подъездном доме на пересечении улиц Малая и Большая Бронные, Никулин – на 9-м этаже, Плятт – на 4-м. В эту только что построенную башню Ростислав Янович переехал в 1969 году, а двумя годами позже вселился и Юрий Владимирович с женой Татьяной и сыном Максимом. Здесь же проживали и другие знаменитости: пианист Святослав Рихтер, режиссеры Валентин Плучек и Андрей Гончаров, актеры Руфина Нифонтова и Борис Андреев, поэт Михаил Исаковский, космонавты Владислав Волков и Алексей Елисеев. Об этом сегодня напоминают мемориальные доски, которыми увешан фасад. Еще в советские времена этот дом называли «золотым перекрестком» отечественной культуры.

– О дружбе дяди Ростика Плятта и моего папы вспоминаю одну историю, – рассказывает «Собеседнику» Максим Юрьевич Никулин. – Я тогда работал на радио, пришел поздно вечером домой. Мама мне говорит: «Погуляй с собачкой, а на обратном пути зайди к Плятту и забери оттуда Никулина, он там три часа уже сидит, хватит!» Они часто встречались, за столом рассказывали друг другу анекдоты. Отец потом приходил домой, пересказывал и называл их «плятские анекдоты».

Захожу к ним – там сидят Никулин, Плятт и Галя Кожухова (супруга актера Алексея Петренко). Меня пригласили к ним присесть за стол вместе выпить. В какой-то момент спиртное закончилось. И Галя предлагает: «Пойдемте к нам, сейчас Петренко приедет со съемок, мы его встретим и там посидим!» Я смалодушничал и пошел с ними. Зима. Плятт после перелома шейки бедра шел с палочкой. Обратно возвращались часа в три ночи. Иду, веду под руки двух народных артистов СССР и на поводке собачку. Вести трудно, они в кураже, вырываются.

Вдруг схватили ограждения, которые ставили на обочине от снега, и перекрыли ими Суворовский бульвар. А сами спрятались за сугробом и хохотали, наблюдая, как машины, доезжая до этого места, разворачивались и ехали обратно. Пошли дальше. Вдруг Плятту пришло в голову нарисовать палкой неприличное слово на сугробе. Надо было видеть, как он с актерской манерностью принялся каллиграфично писать на снегу матерное слово! Я и отец держим его под руки, а он изображает художника. Проезжавшие мимо сотрудники ГАИ остановились – не могли понять: кажется им или кино снимают?

Ведь сами Юрий Никулин и Ростислав Плятт усердно трудятся над нецензурным словом! Когда дошли до дома и свернули в арку, увидели там две фигуры – моя мама и жена Плятта. В сапогах и в накинутых на ночные рубашки шубах. Мама, не смотря на отца, скомандовала: «Домой!» Повернулась ко мне: «Как тебе не стыдно?! Ведь ты же с собакой!»

В 1962 году на экраны вышел фильм «Деловые люди», где Плятт сыграл хозяина дома, куда ночью пробирается вор – Никулин. Помните, они подружились на том, что обоих мучает радикулит? «Натурные съемки проходили в Доме литераторов, который сошел за особняк богатого человека, – вспоминал Юрий Владимирович в своей книге «Почти серьезно...». – Помню, нам не давался один эпизод. Грабитель и жертва, окончательно «сроднившись», сидят на кровати хозяина дома и вспоминают смешной анекдот. Они должны заразительно смеяться. Но этого заразительного смеха у нас не получалось. Для меня вообще самое трудное – смеяться во время съемки.

После бесплодных попыток вызвать у нас смех Гайдай рассердился: «Если вы через пять минут не начнете смеяться, я отменю съемку, а расходы потребую отнести на ваш счет». После такого заявления мы были не способны даже на улыбку. «Слушай, – предложил Плятт, – давай рассказывать друг другу анекдоты. Начнем смеяться по-настоящему – и тут-то нас и снимут». Стали друг другу рассказывать анекдоты – опять не смеемся. Стоит мне начать анекдот, как Плятт договаривает его конец. Мы перебрали десяток анекдотов и ни разу не улыбнулись. В это время в павильон вошел директор картины и спросил режиссера: «Ну как, отсмеялись они?»

Плятта, видимо, этот вопрос покоробил, и он ехидно заметил: «Вот покажите нам свой голый пупырчатый живот, тогда будем смеяться». Почему-то от этой фразы все начали безудержно хохотать. Смех передался и нам. Гайдай закричал оператору: «Снимайте!» В «Деловых людях» оба актера курили в кадре. Впрочем, как и в жизни, они любили вместе выпить и закурить. Вот и на этом снимке мы видим их с сигаретами в руках. Правда, после 50 лет Никулин, у которого тогда открылась язва, избавился от этой привычки.В один день.

- Я старалась при нем не курить, чтобы у него не появилось желание, а он говорил: «Кури-кури, мне это не мешает», – вспоминала супруга Никулина Татьяна Николаевна. – Несмотря на кажущуюся мягкость, уступчивость, Юра был в решениях очень твердым человеком. Если говорил «нет», на этом все заканчивалось. Подшутили над тещей Плятт и Никулин часто разыгрывали друг друга. Однажды Ростислав Янович возвращался после спектакля и увидел, что машина Никулина очень грязная. Тогда он пальцем на ней написал: «Помой машину, дурак». В два часа ночи в квартире Плятта раздался телефонный звонок, голос Никулина: «Машину помыл, сам дурак».

Но подшучивали и над своими родственниками. Как-то Плятт пригласил Никулина с женой и тещей Марией Петровной, которая проживала вместе с ними, на свой спектакль «Дальше – тишина...». Надо заметить, что у зятя с тещей были прекрасные отношения. Перед спектаклем Плятт спросил Никулина: «Давай кого-то из твоих упомяну в спектакле?» Тот не моргнув глазом ответил: «Вставь мою тещу!» И вот во время драматического монолога, стоя у окна, Плятт вдруг говорит: «Противный дождик всё еще идет. А бедная Мария Петровна выгуливает собачку Кутю» – и далее по тексту пьесы. Публика ничего не заметила, а Никулины тряслись от смеха. Бедная Мария Петровна замерла, не веря услышанному. «Что, что он сказал? Это про меня?» – шепотом спрашивала она дочь. «Про тебя, про тебя», – сквозь смех ответила та.

На этом снимке рядом с Ростиславом Яновичем – супруга Нина Бутова, которая служила актрисой вместе со своим мужем в Театре имени Моссовета. Хотя все знали, что долгие годы Плятт любил свою коллегу по театру Веру Марецкую, с которой у них был в свое время долгий роман. Но та не решилась уйти от Юрия Завадского – главного режиссера Театра имени Моссовета. Из-за того, чтобы забыть прежние чувства, артист женился на Бутовой. Говорят, потом об этом жалел. Нина Владимировна совершенно не умела вести домашнее хозяйство. Ростислав Янович заменял домашние обеды бутербродами из театрального буфета.

Бутову в театре называли «не от мира сего». И она сама давала для этого поводы. Например, на последние деньги могла купить гитару, а на возмущения мужа отвечала, что давно мечтала научиться музицировать. На улице подбирала кошек, собак, ворон и несла в дом. А мужу устраивала скандалы. Стоило ей почувствовать, что Плятт снова тоскует о своей несостоявшейся любви, Бутова вполне могла пригрозить, что покончит с собой, если Плятт решится уйти. Но тот всё прощал своей странноватой супруге, поскольку чувствовал перед ней вину, ведь его сердце принадлежало актрисе Вере Марецкой. Кстати, и супруга Плятта, и Вера Петровна ушли из жизни в один год – 1978-й.